Борис БАБУШКИН

БОЛДИНО

1

Сближая невзначай
Слова стихотворенья,
Он весело пьёт чай
И хвалит вкус варенья.

А ложечка звенит
И, тoркаясь в край блюдца,
Торопит ямб в зенит…

И нету сил очнуться
И влиться в разговор
О платежах и сроках,
Что, мол, Гаврюшка, вор,
Опять не шлёт оброка,
Что в рост пошли овсы…

А в рифму, как нарочно:
„Пустынники отцы
И жёны непорочны“.

2

И снова конь, пыля,
Мчит рысью из поместья
В пустынные поля,
В прохладу краснолесья,
Где рифма (вот пустяк)
В траве лежит осенней.
Её, лет сто спустя,
Другой поднимет гений.

Краёв у неба нет,
А есть лишь краесловья.
И сердце им в ответ
Студёный воздух ловит.

Всё бешенее конь –
Галоп смертельней, круче.
… Но гаснет вновь огонь,
Бред пaрки однозвучен.

Всё случай, всё игра,
А правит мирозданьем
Унылая пора,
Очей очарованье…

ПЕСЕНКА ПОСЛЕДНИХ ШЕСТИДЕСЯТНИКОВ

В век уценённых домен
И областных царей
Крамольный ямб бездомен,
Не ко двору хорей…

Обидно за державу.
Но не халиф на час,
А песни Окуджавы
Объединяют нас.

Меняет век одежды,
Как мантии король…
Но почему-то те же
Лишь „мы да наша боль“.

С эпохи взятки гладки,
А наше дело знать,
Что ничего, ребятки,
Не светит нам опять.

Несут кумирам розы
Кричат вождям виват.
А Ванька-то Морозов
И впрямь – не виноват:

Что чёт ему – что нeчет…
Хрипит корнями трав –
И песенка-кузнечик
Садится на рукав…

АКВАРЕЛЬ

Вдоль взгорий тающего снега
На север движут ветерки
Лилово-пепельное небо
Из русла вскрывшейся реки.

Лучами этого свеченья
Залитые на берегу
Берёзок тоненькие тени
Бредут, по щиколку в снегу.

Вся тонкостволая окрестность
Неспешно движется гуськом,
Чтобы растаять и воскреснуть
Горчащей почкой, стебельком.

Капель долдонит: "Скоро, скоро
Наступят ясные деньки..."
И в крyжки нищим у собора
Роняет с крыши медяки.

А журавли нетерпеливо
Несут садам Благую Весть,
Чтоб к Пасхе яблони и сливы
Успели заново расцвесть.

ДОЖДЬ В ИЛЬИН ДЕНЬ

Вымокший зонтик вспорхнёт каждой спицей.
Долгие проводы в праздник Ильи…
Лишние слёзы на пыль черепицы
Нехотя дождик роняет свои.

Сгорбленных веток разжались суставы.
Весточку с клёна на память сорву.
Грянет раскат – и помчатся составы,
Взяв на ходу самых близких в Москву.

Нам-то чего торопиться без тoлку? –
Лишние проводы – всё суета.
Сонный попутчик, чуть свесившись с полки,
Чтобы забыться, считает до ста.

В чёрном купе… „Эй, давай по сто граммов!“
Сколько осталось нам – разве сочтёшь?..
…Где-то под Харьковом в мёртвые рамы
Глухо колотится дождь…

ЗОВУТ ДОМОЙ

Лишь дождик просиял – глядишь и листья вроде
Колышутся в траве, рыжея и рябя.
Но твой сегодня день – и мы опять приходим
В знакомый с детства дом, чтобы обнять тебя.

Дорогой синева на тучи раскололась.
Как радостно гремит домой зовущий гром.
И мамочкин звучит родной знакомый голос,
И слышен смех отца за праздничным столом.

А ливень – что есть сил: "Скорей домой, скорее,
Пока в горелки всех не обыграл в саду…"
И ты опять, опять всех ближе и добрее –
Лишь память да печаль в одном с тобой ряду.

И незачем гадать, в каком ты встретишь платье:
Ты будешь всё равно, как в детстве, как вчера.
И я тебя люблю, „как сорок тысяч братьев“.
Так Гамлет бы сказал, когда была б сестра…

ДЕКАБРЬСКИЙ СВЕТ

Свет милосердный, жертвенный, благой
С небес, как из-под свода храма,
Лучась, струится Отчею рукой
И отражается в оконных рамах.

Коснувшись перстью солнечной волос,
Дар незаслуженно прекрасный,
Ты стал щедрей, чем всё, что ждать пришлось
Весь долгий год, тщеты напрасной…

Декабрьский свет!.. В предчувствии зимы
По смерзшейся листве и лужам
Все эти дни к тебе спешили мы,
В твой вечный дом для долгой службы.

Да не растает в дымных облаках
Небесный свет, жизнь пробудивший…
Мы от него затеплили в руках
Огонь добра… Сим победиши…

ПОРТРЕТ ПРИ СВЕЧАХ

Мокрый лист, как зябкая ладонь,
На стекле трёхпало распластался.
В каждой жилке светится огонь…
Может, он один лишь и остался

В этом доме, где всем правит твой
Нежный очерк губ, таких прекрасных,
Словно их коснулися листвой
К небу запрокинутые астры…

Вижу, как по-детски горячи
Ямочки у щёк – при свете зыбкой,
В сумерках затепленной свечи,
Подсмотревшей взгляд твой и улыбку…

И такие нежность и покой
Разлиты в нетопленом пространстве,
Что, коснись, лишь только их рукой,
Сами стены выдохнут: ”Останься!..“

Отблеск свеч, стихи и тишина…
О, сколь много свежести в старинных,
Позабытых, вечных именах –
Боже правый! – Анна, Катерина…

НАШИ МАМЫ

Кате

Рукавичкою шерсти овечьей
Согревает нас память упрямо.
И, даруя участием вечным,
Смотрят с карточек – мамы.

Подружила их реченька Лета,
Как лозинку с лозою…
Да, неполон народ на планете
Без Елены и Зои.

К Новогодью – свежей и бесслезней.
Хоть бы горсточку снегу – на ветки.
Как, родная, мы встретились поздно!
Но теперь уж – навеки?

Выйдем в сад. На пальто и на лицах
Звёздный свет к нам, светясь, долетает.
Он, как иней колючий, роится,
И от губ тёплых тает.

Небо всполохи режут слоисто:
То, заморской шрапнели бастарды,
До рассвета, с игрушечным свистом,
Громыхают петарды…

МОЛЕНИЕ О ВЕТКЕ

1

Как валидол – под языком,
Как неумело крест – тайком,
Как в жажду ливень – всходами благими,
На краешек черновика
Пролейся, главная строка,
В зелёных веточках помарок, помоги мне!..

2

Да разве знаю я, о чём
Ты скажешь, тронув за плечо,
И вновь сольёшься с темнотой ночною.
Так, значит, всё-таки не зря
Дышал я, людям говоря
О том, что было на веку моём со мною.

3

Как поздно это всё пришло!
Но ветка тoркнется в стекло
И возвратится в сад к больничным клёнам.
А от тепла её руки
Во мне аукнутся стихи –
И, наконец, пойму я удивлённо,

Что я не строчки рифмовал,
А к шуму листьев ревновал.


на главную